Ролевой форум по миру серии игр Chrono Trigger и Chrono Cross


Вы не подключены. Войдите или зарегистрируйтесь

Предыдущая тема Следующая тема Перейти вниз  Сообщение [Страница 1 из 1]

Schala

Last princess of Zeal
Schala
Па-па-бам) Для начала, омедето, нии-чан.
Этот фик я собиралась подготовить на ваши с Кид дни рожденья. Но, как обычно, допилить не успела. Фик предполагает вступление и две логические части, посвященные отдельно каждому из вас.
Пока выложу вступление:

Перекресток.

Рано или поздно любая дорога пересечется с другой, и тогда путнику придётся выбирать. Что ведёт его в тот момент? Судьба, ангел-хранитель, притаившийся за плечом? Или, может, собственные желания, тайные порывы и страхи, перекраивающие ткань истории изнутри? Ответ на то неведом никому из живущих, однако же пришла пора и Радикальным Мечтателям разделиться, пусть и временно.
Перекресток Зен-Айл – только так, с большой буквы – находился чуть южнее леса Фионы, на главном тракте, пересекавшем материк Зенан. От него, как трещины от неудачно вбитого в стену гвоздя, расходились границы сразу нескольких королевств, княжеств и республик, чудом сохранявших независимость под давлением Порр. Однако сам он считался нейтральной территорией, где даже враждующие стороны не могли свободно вонзить друг другу нож в грудь или спину. Ходили слухи, что Перекресток жестоко карал тех, кто осмеливался ослушаться его неписанных законов. Вплоть до смерти от страшной случайности, вроде удара молнии средь ясного неба или нападения пещерного хекрана в чистом поле.
Троица воров вышла к распутью со стороны королевства Арден, где Мечтатели успели неплохо поживиться за счет не слишком угодного властительным особам лорда Файета. Голубой изумруд и корона Катерины Гардийской нашли свое место в руках частного коллекционера, а карманы компании пополнились внушительной суммой.
Именно поэтому самопровозглашенный лидер маленькой воровской шайки, также известный под именем Кид Аштеар, находился в приподнятом настроении. Светловолосая девушка лет семнадцати, стройная и гибкая, неспешно шагала по пыльной дороге, напевая легкомысленную песенку, в которой внимательный слушатель легко бы узнал «Балладу о сэре Гленне» с сильно измененным текстом, предполагавшим высмеивание рыцарей квадратного стола, глупого королевского советника и неизвестного истории повара, поссорившегося с братом, командовавшим обороной какого-то важного моста. Удачное дельце как нельзя лучше повлияло на гардероб воровки, теперь состоявший из коротких бриджей болотного цвета, белой льняной майки и короткого пиджачка из хорасской кожи. Всё пока еще новое и чистое. Разве что ботинки остались те ми же запылёнными и покореженными жизнью: разнашивать обувь прямо в дороге – дело гиблое, а Арден сапожниками, мягко говоря, не славился.
За радостной светловолосой бестией едва поспевал парнишка-менестрель, совершавший, порой, немыслимые телодвижения, дабы с плеч не соскользнули ремни, удерживающие гитару. Серж Арнийский за время странствий уже успел несколько раз сменить инструмент, становившийся главным пострадавшим, стоило Мечтателям угодить в переделку. Поэтому-то обновками парень похвастаться не мог и только грустно вздыхал, в очередной раз отдавая свою долю в добыче мастеру в музыкальной лавке.
К его обычному гардеробу – брюкам и рубашке из плотной непромокаемой ткани насыщенного синего цвета, да ботинкам из кожи болотного ящера – добавилась, разве что, забавная шляпа, которая делала Сержа похожим то ли на гнома-переростка, то ли на эльфа-недомерка. Не то чтобы этих сказочных существ кто-то видел живьём, конечно. Даже мистики посмеивались над такими человеческими суевериями.
Следом двигался внешне равнодушный ко всему мужчина лет тридцати с полускрытым маской лицом. Темп он выдерживал с завидной ловкостью и, казалось, разумом находился совершенно в другом месте. Обычный камзол мага был, ввиду теплой погоды, бесцеремонно обвязан вокруг бедер, и потому на виду находилась белая хлопковая рубашка, резко контрастирующая как с тёмным материалом брюк, так и с яркой лазурью заплетенных в длиннющую косу волос мужчины. Ступал Гил совершенно бесшумно, несмотря даже на сразу несколько закрепленных на его мягких сапогах цепочек самых разных металлов.
Денёк, слегка подпортивший о себе впечатление утренним туманом, к полудню совершенно разгулялся, вызывая ликование природы. Июнь на материке редко бывал жарким, даже смещался в сторону прохладного – тут вам не Эль Нидо – поэтому требовалось дорожить каждым солнечным мгновением. Травы протягивали лица-соцветия навстречу небесному светилу, словно желая состязаться с ним в яркости. Деревья чинно переговаривались, шелестя богатым лиственным покровом и, порой, осаждали молодого задиристого клёна, спешившего заполонить весь лес шепотами и шорохами.
Сам же перекресток встречал гостей настороженным молчанием, будто старый колдун, не желающий раскрывать никому своих секретов. Так он обращался со всеми, даже с торговцами, спешившими доставить товар привычным маршрутом. Тишина и немой вопрос: «Кто ты, странник?». Потому-то возле полуразрушенной колонны в центре сплетения дорог не переводились скромные дары и подношения от суеверных и не очень путников.
Покрытый трещинами, рассыпающийся на глазах, но так никогда не завершающий процесс разрушения, алтарь неизвестного бога давно не вызывал в людях прежнего благоговения. Имя той сущности подзабылось за пылью веков, и странники обращались за советом просто к «духу дорог» - кому-то вроде домового, что выбрал в качестве места обитания продуваемый всеми ветрами перекресток. Но сегодня и его, кажется, не было дома, иначе он вряд ли позволил бы крупной черной птице вольготно восседать на вершине постамента. Да и не просто восседать, а еще и периодически прохаживаться, разминая лапы, будто его терпению уже приходил конец.
Заметив новоприбывших, ворон громко и крайне недовольно закаркал, явно призывая глупых людишек обратить на него внимание. Попыток улететь он не делал, даже наоборот – прямо-таки напрашивался на непосредственный контакт. В какой-то момент он даже попытался цапнуть любопытную Кид за ремень сумки, но благодаря ловкости девушки облажался и опять огласил окрестности недовольным криком. Впрочем, данный маневр позволил Мечтателям, наконец, заметить на лапе птицы кожаный футляр, какой обычно крепили почтовым голубям. Неопределенно хмыкнув – послания ворам могли доставлять и более эксцентричными способами – Кид освободила крылатого от его ноши и только тогда заметила нанесённую на крышку печать в виде сплетения символов четырёх стихий. Присвистнув, девушка перебросила посылку своему молчаливому компаньону в золоченой маске.
- Кажется, малышка Лисс заскучала в своей башне, а Гил?
Тот, как обычно, ничего не ответил, даже бровью не повёл, только его пальцы уже ловко вскрывали магическую печать, снимать которую самостоятельно Кид бы не стала даже за богатства всего мира. Любопытство в таком деле могло сгубить не только саму кошку, но и половину ближайшей деревушки в придачу. Печально, но факт. Нынешняя глава Гильдии магов Зенана отличалась похвальной осторожностью и предпочитала не оставлять лишних свидетелей.
Да, да, именно эта влиятельная особа почтила личным сообщением одного из Мечтателей. Осознание сего факта заставило Сержа, в который раз за последнее время, удивлённо разинуть рот и мысленно вопросить: «Небеса, к кому же я умудрился навязаться в попутчики?».
- Мне придётся временно вас покинуть, - негромко сообщил Гил после прочтения письма, тут же превратившегося в горстку серебристого пепла, к вящему неудовольствию Кид, - Возникло дело, не терпящее отлагательств. Я нагоню вас, как смогу.
В его голосе неожиданно зазвучали виноватые нотки, будто он оправдывался перед девушкой за предстоящее отсутствие. Удивительное дело для того, кто обычно практически не выражал эмоций вообще. Воровка, не без удивления на лице, поймала взгляд мага и принялась изучать напарника с такой дотошностью, словно пыталась понять, кто подменил её синеволосого компаньона. Неужели он и правда осмелился оставить её без присмотра, решил, что она готова к одиночным миссиям.
- Ладно, иди, - лениво бросила Кид спустя несколько долгих мгновений, явно наслаждаясь внезапно появившейся властью над таинственным попутчиком. Затем вдруг её губы разошлись в хитрой ухмылке, - Гадюке привет передавай.
Кажется, статуя имени волшебника Гила вновь дрогнула, ибо маг едва заметно улыбнулся и даже склонил голову в подобии церемониального поклона. Серж опять поразился странным отношениям парочки. Кем был этот мужчина для Кид? Почему волшебник так зависел от капризов взбалмошной девчонки? Чертовски симпатичной, конечно, но, но…
Волшебник, не размениваясь больше на прощальные церемонии, направился по дороге, ведущей на северо-запад. Путь ему предстоял неблизкий, если Серж правильно мог оценить примерное местоположение Гильдии. Ходили слухи, что главное убежище магов Зенана постоянно перемещалось, дабы не попасть под удар очередного движения за погибель ведьм, чародеев, мистиков и всех тех, кто хоть как-то отличался от рядового жителя континента. Правда то или выдумка хотели узнать многие, в том числе и менестрели, готовые горы свернуть и засунуть голову в пасть к хекрану, дабы раздобыть интересный сюжет.
- Гил, мэ лениа ка ар'э сорони! – звонкий голос Кид вдруг разнесся над перекрестком, разбивая вдребезги окружавшую его стену почтительной тишины. За девушкой повторило эхо, чьи слова подхватила дружным шелестом листва деревьев, узнавших наследственной памятью звуки древнего языка, звучавшие над миром всё реже и реже. Что не выжег пороховым огнем Порр, то утратило смысл и забылось, затерявшись в пыльных томах и фолиантах. Серж слышал нечто похожее только из уст ведуньи из родной деревни, да из обрывков заклинаний редких встречных магов. Насколько парень мог судить, произношение во всех случаях было разным.
- Мэ лениа ка ар'э сорони, - ответ мага последовал незамедлительно, без запинки и даже с какой-то внезапной мелодичностью. Волшебник чуть сильнее смягчал «л» и произносил «ка» на выдохе, почти как «ха», - солиа ар'мэ.
Кид задорно ухмыльнулась и, кивнув уходящему напарнику, без лишних колебаний направилась на юго-восток в сторону Кататских гор, где расположилось теперь уже подчиненная Порр Элдория. Что их ждало там, менестрель мог предполагать только смутно, разве что у воровки уже назрел очередной гениальный план. В последнем, глядя на лучезарную улыбку светловолосой бестии, парень даже не сомневался.

Schala_Zeal

Free once again…
Schala_Zeal
1. Тропой тени.

Точность – вежливость королей. Я усмехнулся, вспомнив старую поговорку. Шалисса носила титул Верховного мага и, хоть и была гораздо влиятельнее всех тех выскочек, что понавылазили как дождевые черви после падения Гардии, предпочитала считать, что подобные требования этикета лично к ней не относятся. Сроки её опозданий всегда были сугубо индивидуальны и напрямую зависели от уровня благосклонности к каждому из посетителей.
В моём случае я бы предположил минут десять. Наши с ней отношения нельзя было в полной мере назвать натянутыми, но, скажем так, мы оба предпочли бы переговоры на расстоянии. По многим вопросам мы банально расходились во взглядах, но, надо отдать архимагессе должное, в число своих врагов она меня записывать не стремилась. Весьма разумная позиция, принимая во внимание некоторые обстоятельства гибели предыдущего главы.
Едва я оказался на пороге Гильдии, – если так можно назвать укрытую в лесной чаще площадку-телепорт – как навстречу вылетело алое существо, больше похожее на глаз с чешуйчатыми крыльями и четырьмя цепкими лапками. Часовой, лазутчик, соглядатай. Достаточно умный, чтобы грамотно истолковать и исполнить приказ, и в то же время послушный воле хозяина.
Представляй я угрозу для Шалиссы – светопреставление в мою честь началось бы еще за пару километров до точки телепорта. Заблокировать вход – дело минутное, а запрятать или вовсе переместить «погашенную» метку, когда имеется ключ – элементарная задачка для мага первой ступени. Была таковой раньше, по крайней мере. Что сейчас – не представляю.
Меня переместили в уютную гостиную, где преобладал насыщенный оттенок выдержанного красного вина. Им были выкрашены стены, он же доминировал в убранстве мебели – мягких диванов и кресел, полузаваленных расшитыми золотыми узорами подушками. Словно для противовеса светильники с магическими огоньками (в зале молний, насколько я знал, использовались электрические лампочки) оказались коваными, с резкими углами и асимметричными прорезями. Две стороны пламени, находящиеся настолько близко друг к другу, что нельзя различить грань между ними.
Прошла всего минута, точно отмеренная падением капель в водяных часах, и занавес из алого бархата зашуршал по полу, сдвигаясь в сторону. Надо же! Польщен, ничего не скажешь…
Шалисса Пурпурная занимала свой пост на протяжении последних пяти лет – срок не такой уж большой, но, учитывая повышенную смертность архимагов, весьма и весьма достойный. Надо признать, ходившие за пределами Гильдии слухи о красоте её повелительницы были, на удивление, близки к истине: идеальное лицо, как у статуи богини, в обрамлении шапки мягких черных волос, точеная фигурка, не лишенная приятных округлостей в нужных местах, и, конечно же, длинный чешуйчатый хвост, отливающий цветами закатного неба.
Опережая вполне закономерные в данной ситуации вопросы: да, хвост, обычное дело для наги. Признаюсь, работать с ними всегда было…интересно. Опасно для жизни и целостности некоторых органов, конечно. Зато ни капельки не скучно, что, порой, порядком напрягало.
Древняя раса полурептилий, сколько я помню их историю, постоянно балансировала на тонкой грани между жизнью и вымиранием. При завидном долголетии – за три сотни переваливала едва ли не половина населения – они не спешили обзаводиться наследниками, вынашивая своего первого змеёныша уже после того, как разменяют век. Добавьте к этому практикуемый некоторыми кланами каннибализм и получите ужасную демографическую ситуацию, которая, если верить будущему, через несколько столетий окончательно сведёт их вид в могилу.
Шалиссе едва стукнуло пятьдесят – для архимага возраст неслыханный – что наделяло многие её решения юношеским задором и энергией в довесок к врожденному коварству и тактическому гению. Предполагаю, что её назначение было частью плана какого-то интригана преклонных годов. С треском провалившегося плана. Вряд ли кто ожидал от молодой наги столько уверенности, проницательности и магической мощи, каковые она продемонстрировала, с успехом подмяв под себя не только Совет, но и вздумавших показать зубы сепаратистов. Последние теперь сидели паиньками и даже носа не казали из родных болот.
Я поклонился, не слишком низко, но достаточно почтительно, дабы не оскорбить особу, занимающую примерно равную со мной позицию. Надо отдать Шалиссе должное: никаких иллюзий о моей покорности и своем превосходстве она не питала. Вполне возможно, что подобная осмотрительность и сохранила ей жизнь.
Архимагесса ответила любезным кивком, как ничто иное выдававшим её нервозность. Обычно наги с большим пиететом относятся к требованиям этикета, не всегда ими же придуманным. Честно говоря, я даже заранее приготовился к часовому «ритуалу» приветствия, во время которого полагалось вежливо разговаривать о посторонних вещах, пить крепкий (в случае Шалиссы – еще и приторно-сладкий) чай и надеяться, что любезная змеедева не подсыпала украдкой в чашку порошка правды или редкого яда.
Взмахнув алыми полами одеяния – Шалисса предпочитала струящиеся шелковые платья огненно-красных тонов – нага с удобством устроилась в кресле рядом с узорным кофейным столиком из кованого железа. Признаться, никогда бы не подумал, что мне доведётся застать архимагессу в состоянии волнения или испуга. Но сегодня хвост Пурпурной заметно подёргивался, а на бледных щеках пятнами выступал лихорадочный румянец.
- Нет времени для любезностей, мастер Гил, - мягко ответила нага на мой невысказанный вопрос, искоса бросив взволнованный взгляд синих в золотистую крапинку глаз из-под пушистой челки, - Я до последнего момента опасалась, что вы проигнорируете моё приглашение…Просто чудо, что сообщению удалось вас настигнуть до истечения срока…
Я молча выжидал, едва заметно склонив голову в знак заинтересованности. На самом деле, из письма, переданного мне вороном, вряд ли бы кто-то смог выжать хоть какие-то причины вызова. Более того, сообщение состояло исключительно из оттиска личной печати Шалиссы, которую нага использовала только когда дело относилось к разряду исключительно важных. Локальный конец света, прямая угроза для Гильдии или попытка расшатать едва-едва установившееся равновесие на нестабильной политической арене.
- Появился новый претендент на титул Мастера теней. Молодой, безрассудный, глупый…, - Шалисса всплеснула руками в знак собственной беспомощности и выпалила, - Гил, он…он провёл ритуал черной крови! Не знаю, когда и где! И отмеренный ему срок уже вот-вот подойдёт к концу!
Ох, космические ёжики! Иных слов, кроме как из репертуара Лукки Аштеар, у меня не нашлось. Цензурных, я имею ввиду. Я даже не заметил, как левой рукой вцепился в собственные волосы, грозясь вырвать приличный клок.

…Больно, как же больно…Почему тень душит, хватает за горло?... «Мэрли, он…»… «Только Мельхиор сможет…»… «Пришло моё время, Магус!»…Тень, за что?... «Ух космические ёжики!»… « Держись, пожалуйста…»…Лукка…

Шалисса понимающе кивнула и всё-таки материализовала перед собой изысканный фарфоровый сервиз с уже готовым заварочным чайничком, исходившим на редкость приятным ароматом. Порр, островные плантации – происхождение напитка читалось легко. Элегантная подколка, ничего не скажешь, как раз в стиле наг. Жаль, что сами Поррцы не способны оценить всю тонкую иронию происходящего.
Кажется, я одним глотком осушил чашку ароматного настоя, даже не почувствовав его вкуса. Прискорбно. К спиртным напиткам я был полностью равнодушен: все активные вещества просто-напросто расщеплялись прожорливым организмом на составляющие и растаскивались на пополнение внутренних резервов (спасибо Лукке за исследование), поэтому толку от употребления горячительного было чуть, а без него вкусовые качества оказывались весьма посредственными. В результате моей маленькой слабостью стал чай – редкая вещь, по которой у нас с Шалиссой не возникало разногласий.
- Его имя Кирион. Забавный парнишка, наделённый потрясающим талантом к магии. В иных обстоятельствах я была бы рада увидеть его в рядах Гильдии, но, - заканчивать фразу Шалисса не стала, лишь скорчила раздосадованную гримасу, которую можно было бы перевести как «сам понимаешь».
Всё так. Не будь в деле замешана «черная кровь», появление нового претендента не расценивалось бы как нечто из ряда вон выходящее. Хотя высшим титулом среди тёмных магов являлся «Мастер теней», уже одна способность притязать на него многократно увеличивала авторитет адепта. Правила разрешали разместиться на заветной ступеньке в шаге от вершины сразу нескольким волшебникам, однако даже такая мера не позволила прекратить кровопролитные поединки. Юнцы, жаждущие славы и силы, умудренные опытом чародеи и циничные адепты неопределенного возраста – все принимали участие в бесконечной гонке по «карьерной лестнице», ведь даже среди мнимых равных – к каковым относили претендентов – наблюдалась определенная градация. Впрочем, если мне не изменяла память, одно место до последнего времени пустовало, поскольку седьмой претендент Алеас и юный маг Кроммар умудрились одновременно развеять друг друга по ветру и, вдобавок, разнести, к Лавосу, западную башню Гильдии.
Но привычный ход вещей разом менялся, когда в дело вступал ритуал черной крови. На него могли отважиться только самые отчаянные и самые глупые. Принесших клятву тень изменяла почти до неузнаваемости. Не снаружи – изнутри. И от прежней личности оставались лишь жалкие осколки, искаженные, подобно кривым зеркалам.
Стихия не действует по принуждению. Она поддаётся уговорам, реже – посулам, но никогда – прямым угрозам. Особенно тень – своенравная и гордая, выбирающая фаворитов исключительно по ведомым только ей соображениям. Она презирает прямые конфронтации, предпочитая тонкую и выверенную игру разума, где каждый ход просчитывается сторонами с такой точностью и изяществом, будто борьба идёт всего лишь на шахматной доске.
И потому тень не слишком лояльно относилась к тем, кто пытался пробиться к цели напролом. Таковым был Леонард Бездушный – создатель особого ритуала, позволявшего даже новичку в магическом деле приблизиться и даже превзойти уровень силы одного из высших магов. Он не учел того, что тень потребует расплаты.
Схема проста: есть тот, кому требуется сила для какой-либо определенной цели, и могущественная стихия, способная ей поделиться, на время. Соглашение скрепляется клятвой черной крови, и назначается срок, который магу нужно соблюсти. И вот здесь-то кроется главная загвоздка. Если волшебнику удаётся успеть до срока, то тень выказывает достаточную благосклонность, чтобы оставить его в живых. В противном случае – разгневанная стихия вырывается на свободу, используя несчастного в качестве своеобразного портала. Остановить «падшего» практически невозможно. Без серьёзных жертв, по крайней мере.
Но даже выполнившему задачу в срок приходится несладко. Личность, какой был маг до ритуала, исчезает навеки. Он теряет истинное я, в каком-то смысле, погибая. Становится истинным чудовищем в обличье человека или мистика. Будто все его положительные черты искажаются настолько, что в них прорезается гниль и скверна. Исследователь превратится в мучителя, герой – в тирана. Дрожь пробирает, стоит представить подобного с силой Мастера. Тень нейтральна, но не прощает тех, кто хочет её обмануть.
- Кто пытался до меня? – я не уточнил, но Шалисса и сама прекрасно всё знала. Пытался остановить, убить, ибо хоть как-то снять проклятие способен лишь Мастер.
- Аланна, четвертый претендент. Чудом выжила. Остальные отказались, позорно сбежали, поджав хвост, - усталый взмах длинных ресниц, едва заметная дрожь в голосе. Нелегко сохранять спокойствие, когда речь идёт о двоюродной сестре, пусть формально она всего лишь маг из твоей гильдии, - Как ни прискорбно, мастер Гил, но вы – последнее, что мы можем ему противопоставить.
- Что Линкс? – имя текущего Мастера неприятно колет язык и отдаётся ядовитой горечью в горле. Слишком много ненависти и боли связано с ним.
- Мастер Линкс проигнорировал моё сообщение, - Шалисса выглядела абсолютно спокойной, но внутри буквально пламенела от гнева. Глава Гильдии ненавидела, когда её не принимали всерьёз, и многие уже поплатились за подобную беспечность. Но не Линкс, только не он. Отказ Мастера принять вызов означал, что тень могла признать его преемником победителя сильнейшего из согласившихся на дуэль претендентов. Не всегда так, то вероятность была достаточно велика.
Я болезненно стиснул зубы, подспудно радуясь, что ядовитых клыков мне природа не выделила. Шалиссе – да, как и всякой приличной змее. Не зря её Кид кличет Гадюкой.
- Сколько у нас времени?
- До рассвета.
Тяжелый вздох. Бежать было глупо да и, честно говоря, поздно. И еще вдобавок вредно для репутации в глазах Гильдии. Впрочем, лучше уж быть живым и здоровым, чем мёртвым, но с кристально-чистым послужным списком. Хотя кого я обманываю? За прошлые «заслуги» меня бы давно сожгла на костре добропорядочная часть населения, если бы удалось поймать, конечно.
- Мне нужно время на подготовку. Около часа. И доступ к Источнику.
Шалисса удивленно моргнула, явно ожидая другого исхода моих размышлений, а затем кивнула с благодарной улыбкой: «Я распоряжусь». На какую-то долю секунды в глазах архимагессы промелькнуло сомнение, будто нага хотела выцепить из памяти нечто важное, но оно упорно ускользало из её когтистых рук. Мгновение спустя змеедева разочарованно покачала головой и одним легким движением призвала к жизни воздушного элементаля, жестом поманившего меня за собой.

Надо сказать, на гостях в Гильдии не экономили. Апартаменты, в которых мог остановиться каждый странствующий маг, были не просто удобными и со вкусом обставленными, но и содержали всё необходимое для проведения простых ритуалов. Чана с кровью свежезарезанного дракона, зуба мудрости кивалы, нитей из знаменитых штанов Оззи и прочих изысков тут, к счастью, не наблюдалось: не дай небеса, какому-нибудь адепту захочется попробовать экзотический ингредиент на вкус. Прецеденты случались и не раз: Шалисса даже жаловалась на количество излишне любопытных Варвар, которым в результате экспериментов с реагентами оторвало не только нос, но и предварительно выросший хвост.
Дверь из покоев выводила в коридор, оканчивающийся винтовой лестницей, пускавшейся глубоко под землю, прямо к Источнику. Его воды настолько пропитались магией, что уже один глоток восполнял запас энергии. Со второго лишались дара речи, а третьим выжигало разум. Хвосты у любителей реагентов отваливались еще на подходе. Но к нему после…
Одной из отличительных особенностей гильдийских покоев было наличие массивных зеркал, позволявших разглядеть себя во весь рост. Подобный элемент интерьера сохранился еще с предыдущего архимага: Шалисса, что для неё нетипично, решила оставить всё как есть. Сейчас гладкая поверхность отражала мою не слишком приветливую и откровенно уставшую физиономию. Из могил поднимают и то краше.
Стараясь не разбередить поврежденное левое плечо, я стянул камзол и закатал рукава рубашки. Небольшое растяжение, полученное еще на прошлой неделе, заживать не торопилось и настойчиво напоминало о себе при резких движениях даже под повязкой из эластичного бинта. Как бы нынешнее время не продвинулось от средних веков, до изобретения искусственных тканей оно еще не дошло. Поэтому я продолжал эксплуатировать ограниченное количество медикаментов, добытых в 2300-м году. И если обезболивающим и противовоспалительным еще можно было подыскать натуральные аналоги, то с антибиотиками и качественными перевязочными материалами дело обстояло совсем туго.
Забавно, что мне постепенно становилось всё труднее скрывать болячки от Кид. То ли в дело идёт её практический опыт, то ли просыпается природная эмпатия. То ли я теряю хватку и позволяю достать себя гораздо чаще, чем в былые годы.
От запястий до середины плеч кожу покрывала тонкая вязь магических печатей, доселе невидимых. Сейчас они мерно пульсировали, создавая впечатление, будто руки оплетены целым выводком змей. Противно, не спорю. Носить их на теле – еще неприятнее. Говорят, их создавали на основе принципа жизнедеятельности астральных паразитов, дающих генетически не предрасположенным людям возможность колдовать и убивающих прирожденных магов.
Снять блокировку оказалось неожиданно сложно: за прошедшие годы я буквально прирос к ней. На то были причины. Существенные, к тому же. Но для этого боя мне могли потребоваться все резервы.
От потока хлынувшей энергии даже закружилась голова. Организм жадно тянул причитающуюся ему долю, не особенно заботясь о последствиях. Да и как объяснить изголодавшемуся, что ему нельзя накидываться на расставленные пред ним яства, а следует медленно пить куриный бульон. Только резкая боль в животе его и остановит.
Тени хищно всколыхнулись, почти заслонив собой пламя магических светильников. Почуяли, значит. Бывшие Мастера обычно долго не живут. Точнее, не живут вообще. А тени любопытна всякая диковинка.
Трудно не дернуться или просто не вздрогнуть, когда кожу щиплют крохотные ручонки-щупальца из завитков темноты. Еще сложнее сдержать крик, когда лица вдруг касается холодная, как лёд, ладонь. Невидимая ласково гладит по щеке, щекочет длинными пальцами, а затем вцепляется в маску, обнаруживая недюжинную хватку и острые коготки. Золотое покрытие шипит и трескается, опадая с лиственным шорохом. Под ним – поверхность чернее самой ночи, цвета изначальной тьмы.
Когда-то давно, во времена Зила, этикет обязывал претендентов на официальных встречах скрывать лица под масками. Больше для их же безопасности. Иначе кровь властолюбцев проливалась бы и в дневное время. С открытым лицом могли появляться лишь маги тени низких ступеней и сам Мастер.
Но это осталось в прошлом, осыпалось песком времен. Некоторые продолжают бездумно следовать старым традициям, но их не так уж и много. И лишь единицы понимают, для чего были изначально предназначены маски претендентов.
Наигравшись вволю, тени постепенно отступали, оставляя в воздухе удушающий запах лаванды и отголоски так и не прозвучавшего смеха. Левана Зил укрывалась этим ароматом, будто погребальным саваном. А Шала…
Несчастное стекло едва не пострадало от выплеска гнева с моей стороны. От воспоминаний никогда не будет толка. Прошлого не вернуть и не исправить. Может, если еще раз повторить эти слова, то станет легче. Может, хоть так удастся убедить самого себя?
Плеча коснулась холодная рука, что могла принадлежать лишь воздушному элементалю Шалиссы. Наги, как ни удивительно – теплокровны, хоть температура их тел несколько ниже человеческой. Полупрозрачное создание, назначенное моим проводником, никогда не относилось к миру живых. Робот от мира магии – элементаль послушно выполнял команды создателя, не выказывая даже намеков на возражения. Только долго ли продлится такое? Велика вероятность, что среди них тоже появятся подобные Прометею, Антропос или, что хуже, Матери машин. И что тогда? Сожжет ли нас тот огонь, что мы упорно пытаемся удержать в руках?
- Госпожа велела передать вам, что Источник открыт, - голос элементаля походил на искаженный вой ветра, который по нелепой случайности приобрел смысл.
- Благодарю.
На секунду мне показалось, что на «лице» полупрозрачного создания промелькнула усмешка в сочетании с легким недоумением. О да, сейчас мне не чужда вежливость, ведь за её маской так легко скрыться, затаиться и выжидать момента для атаки. Или же готовиться занять глухую оборону.
Винтовая лестница, по которой мне предложили спуститься к Источнику, была явно создана с помощью магии. Иначе никак не объяснить перламутровый блеск у денадорского гранита или проникающий сквозь витражные окна свет, которому просто неоткуда взяться под землей. Каждая стеклянная картина, выполненная с необыкновенным искусством, изображала знаменательные эпизоды из истории континента – в основном, от основания Гардии до её падения.
Вот Седрик – первый король, от которого пошло местное летоисчисление – торжествуя, поднимает над головой меч. На следующем – первое торговое соглашение с Порром, когда надменные купцы с обеих сторон умудрились всё же вытребовать взаимовыгодные условия. Дальше – война с лордом Магусом: покрытое телами поле битвы и сам повелитель мистиков, вестником смерти бредущий меж страшной жатвы. Ярмарка Тысячелетия и Парад лунного света, чью яркую красоту и блеск пересекала уродливая трещина, похожая на старый шрам.
Последний витраж в ряду заставил меня на мгновение замереть с открытым ртом, а затем недоверчиво протереть глаза, дабы осознать, что мне это не мерещится. Стекло казалось древним и столь хрупким, будто одно дыхание могло обратить его в сверкающую пыль. Поверхность покрывала сеточка трещинок, сливающихся в паутинообразный узор. Однако даже века оказались не в силах заставить поблекнуть два цвета герба, задолго до первых гардийцев наносившегося на стяги: насыщенный королевский лиловый и текучее золото.
- Ил’этанн ар’мэ корои Зил, - удивительно, насколько крепко оказалась вбита в подсознание церемониальная фраза. Даже мышцы поддались заученным движениям: тело чуть наклонилось вперёд, правая рука прижата к сердцу, левая удерживается на том же уровне, но её ладонь повёрнута кверху, будто играя с маленьким магическим огоньком. «Да пребудешь ты вечно в моём сердце, Зил,» - как же напыщенно, но в то же время наивно.
- Неужели слухи не обманывают, и адепты высшего класса действительно могут свободно говорить на языке Просвещенных? – чужой голос, молодой, уверенный в себе, с легким акцентом, выдающим гардийское происхождение, вырвал меня из транса подобно ведру вылитой на голову воды.
- Не все, - уклончивый ответ, вполне соответствующий моей нынешней репутации в Гильдии. Ходящий в тени – прозвище обязывающее, как минимум, к таинственности, осторожности и изворотливости. Отражение одной из сторон мрачной стихии, более предпочтительное для контакта и диалога, чем всеразрушающая пучина отчаяния, - Кирион Гардийский, я полагаю?
Иногда даже один взгляд на предполагаемого противника может сказать многое. Так зверь определяет, бежать ему или сражаться, едва уловив чужой запах. Люди больше полагаются на зрение, пусть оно частенько обманывает и преподносит неприятные сюрпризы. Но на этот раз ошибок быть не могло: более «светлого» человека я встречал лишь однажды.
Почему ты пошел на это, рождённый в свете? Зачем ты жертвуешь собой? Рыжий паренёк с голубовато-зелеными глазами, схожими цветом с прозрачными водами моря. Похожий по телосложению на мечника, но уж никак не на мага тени. Да и одежда его располагала к причислению к бойцам: удобные брюки из плотной ткани, болотного цвета туника, которую в районе груди пересекала кожаная перевязь, удерживавшая ножны на спине, сапоги с нескользкой подошвой
В нём были скорость, сила, но ни следа той гибкости, что свойственна с рождения людям черного элемента. Доброе, улыбчивое лицо, усыпанное ворохом веснушек. Всё в нём кричало о принадлежности к свету, но внутри уже черной кровью бурлила тьма.
- Любопытно, - выбранной роли следует придерживаться до конца, пусть под маской и просыпаются совсем иные чувства, - Что побудило человека противоположного знака возжелать стать мастером теней, претендент Кирион?
Как и следовало ожидать, парнишка замялся, потупил глаза. Но уже через мгновение решительно встретился со мной взглядом, бросая вызов всему миру, пусть перед ним был лишь один-единственный тёмный маг.
- Месть – вполне достойная причина, мастер Гил.
- Вот как?
Знакомо, очень знакомо. Когда-то давно я тоже так думал, но оказалось, что месть – блюдо, не слишком пригодное в пищу ни в холодном, ни в горячем виде. Она несёт с собой только пустоту, безмолвие, что обычно считают спутником тени. Я прошел мимо Кириона, спустился на несколько ступеней ниже и остановился, приглашая следовать за собой.
Под мой шаг он подстроился быстро, без особенных неудобств. Ступал парень тихо, для мечника, но слишком громко для вора или мага. Та же Шалисса умела подкрадываться настолько незаметно, что её обнаруживали только тогда, когда огненный шар уже соприкасался с телом жертвы. Впрочем, я всё же умудрился проморгать появление Кириона пару минут назад.
И всё же любопытно… У гардийца, каковым Кирион определенно являлся, набор кандидатур для мести, да еще и таких, на которых стоило продать душу тьме, был небольшим. Точнее, как нельзя лучше, подобно кусочку мозаики, подходила только одна.
- Мастер Линкс проигнорировал вызов, - в моих словах не было даже доли эмоций. Просто констатация факта.
- Я знаю, - к его чести парень даже выдавил кривоватую улыбку, - Почтенная архимагесса успела меня «порадовать».
- Непохоже на неё, - мой скептический взгляд говорил сам за себя. Уж кто-кто, а Лисс обычно слишком осторожничала, чтобы разыгрывать такую карту в самом начале партии. Чего она хотела этим добиться? Внушить парню ложную надежду? Или наоборот – демотивировать?
- Охотно верю, - Кирион кивнул, соглашаясь с моими подозрениями, - Она производит впечатление наги, которой палец в рот не клади – откусит вместе с рукой.
- Почему же? Она, скорее, впрыснет яд и будет издалека наблюдать за мучениями подопытного, а потом аккуратно подманит его порцией противоядия. Шалисса – особа весьма и весьма практичная.
- Вот даже как? – парень недоверчиво покосился на меня, но, заметив абсолютную серьёзность и какую-никакую искренность, расхохотался, - Значит, буду тщательнее проверять, что наливают мне в чашку.
- О, чай для Лисс – это святое. Она слишком дорожит его вкусом, чтобы добавлять не слишком полезные для здоровья примеси. В саму чашку же вполне может чего-нибудь подсыпать, - я заговорщически улыбнулся, - Поэтому первую порцию лучше подарить цветочному горшку.
Кирион вновь рассмеялся. Смех легко шел к нему, был его постоянным спутником. Пока что. Свет всё ещё не желал уступать извечной сопернице и держался так крепко, как только мог. Тем лучше и тем хуже одновременно.
На нашем пути вновь встретился витраж, изображающий основателя Гардии. На этот раз Седрик, показанный на удивление реалистично, жадно тянулся к драгоценному камню, что и минералом-то не был вовсе. Сгусток застывшего пламени или же больше – живое существо, по нелепой прихоти принявшее странную форму. Оно следило. Оно угрожало, затаившись в ворохе щупальцев-язычков.
- Говорят, что Мастеру теней даётся возможность исполнить самое сокровенное желание, каким бы невероятным оно не казалось, - мечтательно произнёс Кирион и вновь рассмеялся, задорно и легко, - Глупость, конечно. Но в каждой шутке действительно бывает доля шутки, - гардиец вдруг стал удивительно серьёзным, почти торжественным, - Я хочу знать, правда ли это, Мастер Гил?
Он намеренно выделил интонацией титул, намекая, утверждая, бросая вызов. Что же, неплохой ход. Только слишком очевидный и явно опирающийся на слухи, которых среди членов гильдии сложили великое множество.
- Вы ошибаетесь, я не мастер.
- Но в данный момент вы равнозначны ему, да и были им когда-то, не так ли?
Вот это уже интереснее. По крайней мере, здесь либо слухи были посвежее, либо Лисс опять решила сделать вброс информации. В любом случае, очень и очень любопытно.
- Я был глупцом, самонадеянным болваном и ничего больше, - весьма необычная для меня самокритика, на удивление правдивая при этом.
Ошарашенное молчание Кириона вполне можно было бы записать к себе в актив. В любом случае, от прямого ответа я ушел, а там пусть парень разбирается, подтвердил я или опроверг искомое утверждение.
От продолжения разговора меня спасло появление на пути полупрозрачной световой завесы, настолько искажающей изображение, что невозможно было распознать, что за ней находилось. Зная Шалиссу, я был уверен, что нешуточная кара поджидала глупца, посмевшего бы сунуться к Источнику супротив позволения архимагессы. Даже с учетом всей его накопленной силы. Заклинания-сторожа зачастую накачивало энергией несколько поколений колдунов, но вряд ли бы барьер устоял против полной мощи Мастера.
Ни мне, ни Кириону завеса не причинила вреда – только обняла на мгновение, даря тепло, а затем схлынула, подобно морским волнам, накатывающим на берег. Парень тут же восхищенно охнул, и, прямо скажем, было от чего.
Источником это место называли всем маги Зенана и Медины. Небольшое подземное озеро с чистейшей водой, в которой клубилась и сверкала энергия, иногда вырываясь над поверхностью в виде разноцветных искорок. Каждая вспышка освещала кусочек базальтовых стен, открывая взору наскальные рисунки, сохранившиеся, должно быть, еще со времен Айлы. Над самой гладью висел мостик, словно сплетенный из нитей лунного света, настолько сложный по магической структуре, что я даже не мог толком распознать, как именно свивались в нём потоки.
Не обращая уже внимания на Кириона, я спустился к самой воде, но не ступил на «лунную дорожку», нет – просто зачерпнул ладонями живительной влаги. Глоток, второй, достаточно…Я всё еще чувствовал себя разбитым, но не настолько, чтобы отказываться от поединка. Правила запрещали пополнять запасы или работать с внешними источниками во время официальной дуэли. Непривычно, конечно, но, со стороны Гильдии, ограничение представлялось весьма разумным.
Кирион к воде не прикоснулся. Ему это было не нужно: тень в избытке снабжала его относительно дешевой силой. Расплата придёт потом, но сейчас для второго зрения он представлялся угольно-черным пятном, настолько тёмным, что казалось, что можно было лишиться глаз, только лишь бросив на него взгляд.
- Знаете, претендент Кирион, а ведь слухи не врут, но, впрочем, слегка приукрашивают, - я повернулся к нему лицом, надеясь разгадать его мысли, - Мастеру действительно единожды даётся возможность совершить, да, пожалуй, чудо. По крайней мере, тень настолько щедра, чтобы поделиться немыслимым объемом силы. А уж как им распорядиться…Чего же желаете вы?
- Я хочу победить Линкса, уничтожить его до того, как он развяжет войну.
Его ответ как удар, как напоминание о былой боли. Слишком, слишком всё знакомо. Разве я когда-то тоже не мечтал всё исправить? Пусть даже внешне и прикрывался мотивом мести. Тень слышит, тень знает, и потому тогда она отправила меня в прошлое. А я – воистину глупец – не воспользовался предложенным мне шансом.
- Вы рискуете. Время слишком непредсказуемо, - и вдобавок не прощает ошибок. Но об этом парнишке знать не стоит.
- У меня нет выбора, - Кирион рассмеялся, теперь уже горько и устало, - Знаете, с тех пор я как будто не живу – просто существую. Я потерял всё: семью, родину, друзей. Осталась только пустота…, - парень покачал головой, - Меня учили, что месть – это не выход. И только совсем недавно я понял, что эти слова истинны, осознал, что есть возможность исправить прошлое. Сделать так, чтобы всё оказалось дурным сном. Просто кошмаром, который рассеется под солнечными лучами.
- И ради этого вы пошли на ритуал черной крови? – в моём голосе нет укора – только грусть и сожаление.
- Если удастся, если получится, - Кирион заговорил словно в трансе, в его глазах загорелся безумный огонёк, - Всё, что делаю нынешний я, не будет иметь значения. Родится новый мир, лучший, чем этот…
- Вы забываете о неприкосновенности путешественников во времени, - наверное, в моём взгляде проскользнуло нечто угрожающее, ибо парнишка невольно отшатнулся, - Возможно, история изменится, но не вы. Сможете ли вы принести в жертву самого себя?
Рыжий улыбнулся безумной, угрожающей улыбкой, словно обрекающей вселенную на разрушение. И ответил он мне словами, которые я никак не ожидал от него услышать.
- Если история должна измениться – так тому и быть. Если миру должен прийти конец – туда ему и дорога!
Больно кольнуло в груди, ёкнуло в глубине сердца. Червячок сомнения предательски зашевелился, грозясь впиться зубами в уязвимую плоть. А что если уступить? Ему хватит сил изменить прошлое, победить Линкса, спасти Гардию, и Кид, и…Лукку.
Но страшно сознавать, что нынешнему мне придётся исчезнуть. Гадкое, эгоистичное чувство. Граничащее с инстинктом самосохранения, конечно, но всё же ни капельки не благородное. Так, наверное, ощущал себя Робо, но его-то как раз защищал этот проклятый иммунитет. Интересно, каково это отправиться во тьму за гранью времён?
Черный ветер едва различимо что-то нашептывал в уши, будто напевая странную колыбельную. «Кто из нас?» - я мысленно спрашивал его снова и снова, но он смеялся, качал невидимой головой и рисовал на воображаемом холсте петлю угольным карандашом. Незримый художник, словно раздосадованный моим непониманием, вдруг схватился за кисть, повторяя всё тот же символ черной краской, так похожей на зараженную магией кровь.
Боковым зрением я уловил какое-то движение на берегу озера. Кажется, это архимагесса выскользнула из потайной двери, совершенно незаметной в каменной стене. В руках Шалисса удерживала песочные часы, где вместо песка пересыпалось золотое пламя. Падая на дно, огоньки меняли цвет на полуночный черный с лиловым отсветом по краю. Нага неотрывно следила за утекающими секундами, и когда их осталось уже совсем немного, подняла на нас глаза и объявила властно:
- Близится срок. Верны ли вы своему прежнему решению, первый претендент Гил?
Она адресовала вопрос только мне, не Кириону. Для него всё было уже давно решено, мне же предоставлялся мнимый выбор, которого на самом деле не существовало. Внутренним взором я вновь увидел черную петлю, всё еще не понимая её смысла, но одновременно черпая из этого изображения какую-то подсознательную уверенность в собственной правоте.
- Если я должен быть уничтожен, мне останется только смеяться… - я в последний раз оглянулся на Кириона. Конец разговорам и краткому перемирию. Последние песчинки покидают верхнюю колбу часов спокойствия, - Мне придётся остановить вас, претендент Кирион. Лисс, ты готова?
- Гораздо важнее вопрос, готовы ли вы? – недрогнувшим голосом ответствовала нага, хотя чувствовалось, что за фамильярность мне придётся ответить. Но позже.
Вместо ответа я запрыгнул на «лунную дорожку», оказавшуюся даже более устойчивой и прочной, чем иной каменный мост. По крайней мере, об этом говорили все доступные чувства, полагаться на которые стоило далеко не всегда. Кто знает, какие подводные камни были в неё изначально заложены?
Кирион моего манёвра повторять не стал – с поразительной лёгкостью парень ступил на саму водную гладь, будто та была обычной мостовой. Достаточно сложный трюк, к слову, требующий филигранного управления поверхностным натяжением жидкости. Не уверен, правда, что парнишка им действительно владел. Скорее, просто напропалую пользовался дармовой силой, затрачивая чудовищные её объемы на то, что можно было сотворить с гораздо большим изяществом.
Для сражения место подходило не слишком хорошо: сказывался недостаток освещения. Точнее, почти полное его отсутствие, если не считать «лунной дорожки» и вспышек энергии из глубин озерца. Так и на сталактит можно ненароком насадиться при неудачном направлении заклятья левитации. Акробатику точно придётся ограничивать.
Мы встретились взглядами. Где-то за радужкой его глаз уже постепенно начала расползаться тень. Но пока она оставалась практически незаметной, скрытой за завесой света, которая с каждым мгновением всё больше превращалась в театральную маску. Интересно, скоро ли она разлетится неровными фарфоровыми осколками?
- Тень истинная, Тень изначальная, да пребудешь ты свидетелем сего поединка! – голос Шалиссы приобрёл приличествующую церемониальной фразе торжественность. В нём играли мощь и власть, власть осознанная и умело используемая. Иначе и нельзя. Пусть красивые слова – фарс, они всё же имеют под собой силу. Они как справочник возможных значений функции, из которого можно выбрать подходящий, не утруждая себя сложными преобразованиями и вычислениями, - Рассуди тех, кто держит в сердце чаяние достичь тебя, - песок в часах окончательно потемнел, теперь лишь изредка вспыхивая лиловыми огнями. Оставалось отмерить лишь какую-то секунду, - Да начнется бой!
Импульсивная атака Кириона едва не завершила поединок в первые же мгновения. Не знаю, что он такое умудрился сплести, но тот сгусток тьмы, из-за которого мне пришлось рухнуть плашмя на «лунную дорожку», выглядел донельзя угрожающе. Особенно, когда пожрал парочку сталактитов и полетел к дальней стене.

Schala_Zeal

Free once again…
Schala_Zeal
Маневр был, прямо скажем, неудачный. Хотя бы тем, что временно лишил меня информации о местонахождении противника. Основная проблема с носителями тени в том, что их ауру чертовски сложно увидеть «вторым зрением». А раз так, то нужно накрывать. Тень и вода подменили в знакомой формуле землю, и поверхность Источника, судя по дыханию холода, порадовала Кириона не слишком приятными ледяными шипами.
Подловить парня не удалось, и в ответ закономерно понеслось нечто неканоничное, но очень опасное. Внешне, по крайней мере, оно напоминало летучую мышь повышенной зубастости. Едва не прочувствовав давление сих челюстей на пальцах, я скатился с дорожки на предварительно промороженную поверхность. Тварь манипуляций не одобрила и с демоническим свистом крыльев зашла на второй круг. Двое на одного, значит? Ну-ну…
Без всякой предварительной подготовки и прямо с колен я швырнул в мышь «Переподчинение» - стандартный приём для перехвата контроля над призванными существами, переключающий энергетические каналы на заклинателя, - и едва не задохнулся от навалившейся тяжести. Узнаю, кто был у парня учителем – точно что-нибудь оторву. Язык, например, чтобы неповадно.
Высокозатратная мышь тут же благополучно пошла в расход, когда справа в непосредственной близости мелькнуло объятое черным с лиловым пламенем лезвие катаны. Брызнула тёмная, дурно пахнущая кровь и пещера на мгновение огласилась пронзительным предсмертным криком существа, вызвавшим в голове неприятный звон. Как я надеялся, не только у меня.
Воспользовавшись секундным отвлекающим посмертным манёвром со стороны мыши, я перекатился ближе к предполагаемому местонахождению противника и хлестнул полукругом «Теневой плети». Видимый, в основном, магическим зрением, силуэт Кириона ловко подпрыгнул, избегая удара, а затем опустил сверху вниз руки, сжимающие клинок. Перехват хлыста, мгновенная трансформация структуры, дабы принять удар на древко боевого посоха. Только бесполезно: лезвие будто стало частично неосязаемым, подобным черному туману.
Призрачный клинок, будь он не ладен! Лихорадочные метания разума обратились к всё еще поддерживаемой связи с водной стихией. И привели к наиглупейшему выходу из ситуации. Иными словами, я провалился под лёд.
С другой стороны, быть разрубленным напополам – гораздо неприятнее. А так оказалось только ужасающе холодно. В проруби наверху на мгновение мелькнуло черное лезвие, и я не преминул запустить в его направлении «Тёмную бомбу». Грубовато, но эффективно, особенно когда нужно отвлечь внимание от собственной персоны.
Выныривал я – не без помощи левитации – через новую полынью на безопасном расстоянии от предыдущей. В паре метров от меня уже стоял Кирион и с легкой усмешкой на губах зажимал кровоточащую продольную рану на правом предплечье. Призрачный клинок он из рук не выпускать не торопился.
- А вы весьма изобретательны, мастер Гил, - в голосе парня прозвучала злая ирония с примесью досады. Конечно, столь живучая мышь всегда раздражает голодного кота. Только кто из нас двоих был истинным охотником?
- Благодарю за комплимент, - сохранять чувство собственного достоинства, будучи промокшим до нитки - дело не самое простое, но вполне выполнимое. Тем более что разум занимали более серьёзные вещи. Играл ли Кирион со мной или нет, но до поры в нашей маленькой дуэли еще не применялись заклятья верхнего эшелона. А значит, самое интересное еще поджидало за углом, угрожающе пощелкивая челюстями.
Переход Кириона из состояния покоя к бешеному натиску был молниеносным. Долю секунды назад он еще внимательно изучал меня со странным чувством понимания в глазах, а теперь уже ловко направлял клинок, намереваясь распороть наискось. Быстрый, дерзкий, полный взрывной энергии, как пружина, которой только что дали волю.
Я не успел бы полностью закрыться, даже обладай я сходной с ним скоростью. Спас только «Теневой двойник» - магическая копия, за создание которой колдун расплачивается, в лучшем случае, собственной кровью, в худшем – самой тенью, что неотрывно следует за каждым из созданий мира по пятам. Призрачный клинок разрубил подмену, но ему навстречу уже устремилось широкое лезвие боевой косы. Орудия убийства встретились в воздухе и разошлись с недовольным звоном.
На плечи навалилась тяжесть, а язык ощутил солоноватый вкус крови. Отдача от «двойника» всегда приходила быстро, но не без короткой задержки, позволявшей хотя бы убраться с дороги превосходящих сил. Я рвал расстояние, пользуясь длиной древка и способностью моего основного оружия блокировать атаки призрачного клинка. Кирион не позволял расслабиться ни на секунду, превращая поединок в рукопашную схватку. Наверняка, ему как мечнику такая тактика была ближе. Но, возможно, он лишь хотел, чтобы я так думал?
Опасения подтвердил внезапно выросший на кончике его клинка ореол «Черной бомбы», от которой всё же пришлось уходить в каком-то подобии акробатического этюда, и я, таки, умудрился приложиться левым плечом о сталактит. Больно, обидно, но не смертельно.
Гораздо насущнее было неприятное ощущение, сродни мурашкам на коже, возникшее где-то на самом краешке сознания. Интуиция? Предчувствие? Или это черный ветер легонько коснулся невидимым крылом, предупреждая о скором ударе?
Но и Кирион не дремал. Зловещая улыбка на его лице не предвещала ничего хорошего, особенно в сочетании с хлестким движением призрачного клинка, казалось, нарушавшего все мыслимые законы физики. Я вовремя отклонился, обрекая на уничтожение очередное скальное формирование, и тут же направил ответную магическую стрелу.
До цели она так и не добралась: развеялась на мелкие клочки астральной пыли, когда пространство вдруг выгнулось, искривилось, изломалось. Каждую клеточку тела будто вывернуло наизнанку, перекрутило и одновременно пронзило тысячами крохотных раскаленных иголок. Не знаю, кричал я от боли или нет: искаженное пространство пожирало все звуки, оставляя только беспечный смех Кириона, звучавший сейчас всё более жутко.
Давление схлынуло спустя несколько ужасающе долгих секунд. Где я? Кто я? Что я? Ворох ненужных вопросов стучался в голове, совпадая ритмом с ударами сердца, бешено колотящегося в груди. В вертикальном положении меня удерживала только воткнутая в лёд коса, которую тело инстинктивно использовало в качестве опоры. Болевой шок, перегрузка нервной системы – гораздо хуже, чем некоторые физические раны. За одно прямое попадание меня практически лишили возможности защищаться и атаковать. Умно, ничего не скажешь.
- Желаете продолжить, Мастер Гил? – в голосе Кириона сквозила откровенная насмешка пополам с любопытством сумасшедшего ученого, мечтающего разобрать странный механизм на составные части, дабы понять, как он устроен. И пусть потом не удастся собрать его заново, - Леди Аланна на этом этапе уже сдалась.
Мне с трудом удалось сфокусировать взгляд на молодом маге. Помимо того малозначительного пореза он, на первый взгляд, ни чуточку не пострадал. Разве что выступили на лбу капельки пота, свидетельствуя о каком-никаком напряжении, да энергетический контур мне удалось продавить в двух точках. И только-то?
- Вы забываете, что она – лишь четвертый претендент, - совладать с голосом получилось далеко не сразу, но, в целом, позорного срыва и сипения удалось избежать.
- Конечно, конечно, как я мог это упустить?! – заразительный, лёгкий смех Кириона вновь разнёсся в подземных чертогах, - И всё же… - парень теперь говорил нарочито вкрадчиво, растягивая слова, - Я думал, вы благоразумнее и сразу поймёте, что я вам не по зубам.
- Вы льстите моему инстинкту самосохранения, - я склонил голову в некоем подобии поклона, а затем ударил, впервые сыграв от атаки.
Я не стал плести сложное заклинание, ограничившись банальным направленным выбросом силы. Черная волна поднялась, взметнулась ввысь, готовая поглотить любого, кто встанет на её пути. Навстречу ей тут же вознеслась другая, созданная Кирионом. Парень решил поддержать предложенную игру. Прекрасно.
Две силы столкнулись, сметя ударной волной еще несколько скальных отложений. На тело навалилась тяжесть, кажущаяся непосильной. Но всё это ложь, иллюзия, ведь главное сражение происходило не снаружи, а где-то внутри, где в потоках энергии скрывались мысли и чувства противоборствующих магов.
- «Почему вы так упорствуете? Вы же знаете, что я смогу, что у меня получится изменить судьбу», - накат волны, удар, едва не прорывающий оборону.
- «Но какой ценой? Гибелью не Гардии, но Порра?», - блокировка, монолитная, как гранитная стена.
- «Что же плохого в том, что Порр будет уничтожен? Что Линкс не сможет пролить кровь невинных?» - снова атака, похожая на ливень из тысячи лезвий.
- «Зато кровь поррцев с лихвой заменит гардийскую,» - ответный натиск, способный разбить вдребезги алмазную преграду, - «И кто знает, не найдётся ли среди них новый Кирион, возжелающий исправить прошлое?»
- «Я остановлю его! Даже до того, как он наберётся сил,» - дикая атака, похожая на хлёсткий удар плетью.
- «И войдёте в стан благородных правителей, не гнушавшихся избиением младенцев. Неужели история вас ничему не научила?» - выпад, подобный уколу шпагой, - «Кровь призывает кровь, а месть несёт только опустошение…И время стянется в тугую петлю, из которой не будет выхода…»
- «Неправда! Нет!» - не ментальный крик – звериный рык устремился в мою сторону вместе с мощным натиском силовой волны. Её бы не смог сдержать и самый искусный магический щит. Что толку ставить стену перед мощью океана?
Попался. Как глупо же он попался. Набранная сила рухнула водопадом в глубокий провал энергетического вакуума. Поэтически настроенные просвещенные называли эту ловушку со сложной воронковидной структурой «Колодцем Ню», астрономы же дали ей имя «Черная дыра» за сходство с космическим объектом.
Я бросился вперёд, на ходу закрывая капкан, обрывающий все энергетические контуры Кириона, задействованные при создании магической волны. Следом в ход пошли ледяные оковы, приковавшие парня к месту. Только бы успеть, только бы хватило времени. Пока я еще формально Мастер, пусть только и на один бой, пусть только для защиты чужого титула. Маска с остатками позолоты была отброшена в сторону, подобно опостылевшим оковам, от которых, наконец, отыскался ключ.
Погруженный по пояс в ледяной кокон Кирион тяжело дышал, подобно рыбе, выброшенной из воды. Из его носа текла густая кровь, окрашенная черным от отравлявшей её магии. По побледневшей коже то и дело пробегали оттенённые пурпуром молнии.
Кровь за кровь, так? Серебряный нож, приберегаемый для ритуалов или для подвернувшейся нежити, резанул по запястью, выпуская алую влагу. Ладонь левой руки легла парню на грудь, в область сердца. Разум послушно обратился к ныне забытым формулам древнего заклинания.
- «Сестра света, неслышная охотница, что владеет обратной стороной мироздания. Я - идущий за тобой, несущий твоё имя на губах, тот, кого ты нарекла Мастером. Я прошу тебя», - Каждый звук - боль, каждое слово – опустошение, – «отпусти душу, что запуталась в твоих тенетах, очисти разум и сердце…», - я вытягивал проклятие по крупицам, освобождая то, что еще не оказалось поражено мстительной стихией. Кропотливо, осторожно, даже слишком бережно. На этом он меня и поймал.
Из глубин души Кириона поднялась сила, могучая, неудержимая. Ведомая болью и отчаянием она сменила когда-то белое оперение на полуночно-черное. Наследие Инициатора Времени, что долго ждало своего часа. Она хищно потянулась, разрывая ткань незаконченного заклинания, присваивая чужую магию с непосредственностью завоевателя, вломившегося в мирный город с тяжеловооруженными войсками.
Воздух замерцал слишком знакомым силуэтом врат времени. Но не привычным синим, а алым, какое когда-то встретилось Лукке памятной ночью в лесу Фионы. Знакомое давление, натяжение самой ткани пространства начало собираться вокруг. Кирион улыбнулся, но не безумно – умиротворённо.
- Я докажу, что вы ошибаетесь, мастер Гил. В том числе и насчет меня, - в глазах парня на секунду промелькнуло искреннее сожаление, сменившееся жестокой насмешкой, когда он буквально «с мясом» вырвал большую часть удерживаемой мной энергии, достраивая контур временного портала.
Я не видел, как он исчез, отправившись к берегам иной эпохи. Зрение сузилось до едва различимой светлой точки, кажущейся миражом в пустыне черноты. Я задыхался, судорожно глотал воздух, но лёгким этого казалось мало. Как тогда, прямо как тогда…И как тогда меня снова звал чей-то голос…

«Гуру Жизни беспомощно развёл руками и бессильно опустился на стул рядом с кроватью, куда поместили умирающего мага. Мельхиор не питал иллюзий о состоянии волшебника: при неизменных условиях тому оставалось жить до утра. Жаль, что юная изобретательница, чей дом они сейчас занимали, никак не хотела поверить в неизбежное.
- Должен же быть выход! – Лукка Аштеар гневно всплеснула руками, едва не вызвав внеплановый пожар в лаборатории, - Не можем же мы просто стоять и смотреть!
Из другого угла комнаты, больше напоминавшей не то лабораторию робототехники, не то не слишком аккуратную библиотеку, её слова поддержала одобрительным мычанием Мэрли, энергичная целительница и, по совместительству, будущая королева Гардии. Светловолосая волшебница слишком устала, удерживая мага на этом свете до прихода Мельхиора, чтобы вести пространные беседы. Теперь она полулежала на кушетке и вслушивалась в каждое слово ожесточенного спора между подругой и мудрецом Зила.
- Боюсь, что так, - старый гуру покачал головой, - Бывшие Мастера Теней долго не живут. И погибают они если не в самом бою, то вскоре после того, как потерпят поражение. Их тела настолько свыкаются с проходящей сквозь них энергией, что полное обрубание всех связей с силой, вызывает процессы, сходные одновременно с ожогом и ситуацией хронического голодания. Магия, притягиваемая извне, лишь отторгается и вызывает новую боль и повреждения. Тогда они, подсознательно стремясь восполнить внутренний запас, начинают пожирать сами себя…Просвещенные даже вдвое быстрее, чем обычные люди или мистики, ведь для нас этот голод всегда стоит где-то за спиной.
- Тогда обязаны существовать способы им управлять! Ни за что не поверю, что настолько распространённая проблема не имела хотя бы временного решения, - девушка упрямо тряхнула головой, добавляя хаоса растрёпанным лиловым прядкам подстриженных каре волос, - Например, ограничить его способности, энергетический потенциал, заблокировать, дать время на восстановление…Мельхиор, пожалуйста…
Старый гуру, ошеломлённый решительностью изобретательницы, едва выдержал взгляд её бледно-зелёных глаз, в уголках которых начали собираться непрошенные слёзы. И вдруг его осенило. Пришло озарение, больше похожее на полустёртое воспоминание.
Старик зашептал древние слова, вольно играя с формулами и обрамлением. Важна была лишь суть, сердцевина. В руках гуру замерцал силуэт, напоминающий карнавальную маску, сотканную из самой тени.
- Мне понадобится донор, который позволит Янусу продержаться в первый, самый опасный период. Конечно, идеально подошла бы Шала с их абсолютной совместимостью, но…Даже частичная синхронизация могла бы…Но, боюсь, такая ноша вполне способна убить обоих…
Лукка прервала старого мудреца, резко взмахнув перед ним кулоном, что раньше принадлежал принцессе магов, а теперь правительнице Гардии. На лице девушки застыла мрачная решимость.
- Говори, что нужно сделать, Мельхиор»


Когда я очнулся, ярко светило солнце. Его лучи прорывались сквозь небесно-голубой тюль, поднимаемый ветром, проникающим через распахнутые окна. Они ласково касались стен с нарочито-грубой белой штукатуркой, в которой встречались вкрапления раковин морских моллюсков. Игривые золотистые искорки будили уснувшие под коралловым декором светильники, заставляя стекло вовсю разбрасывать солнечных зайчиков. До укрытой синим покрывалом кровати, в которой я лежал, доносился солёный запах моря.
Водные покои, куда чаще всего переносили раненых. По обычаю ли, по привычке ли, исходя ли из заключения, что единственные пристойные целители всегда обладали склонностью именно к этой стихии. Всё было настолько чуждым нынешней архимагессе, что невольно вызывало вопрос, не иронизировала ли она сама над собой?
Внезапный укол у груди, пугающая искорка-мысль – левая рука коснулась лица, обнаруживая привычную поверхность маски. Итак, меня решили оставить в живых. Шалисса не воспользовалась возможностью убрать сразу двоих. Значит, придержала для какой-то ей одной видимой цели.
Кстати о хвостатых огненных волшебницах. Тихий шелест, какой могли издавать только чешуйки на основной конечности полузмей, возвестил о появлении самой Пурпурной. Судя по осторожности, с которой нага продвигалась, приползла она не с пустыми руками. По крайней мере, насколько я мог судить, не в силах повернуться и лицезреть её своими глазами.
Через несколько мгновений архимагесса появилась в поле зрения: на удивление, в длинной багряно-оранжевой тунике. Шалисса заговорщически улыбнулась и примостилась на краешке кровати. В руках она удерживала поднос с чайным прибором и парой склянок с подозрительной бледно-зеленой жидкостью. Одну из них нага опрокинула в чашку, следом залила горячей водой и, в качестве завершающего штриха, бросила в отвар парочку резных листочков.
- Знаете, мастер Гил, моя прабабушка, помимо всего прочего, была еще и неплохой художницей, - продолжая загадочно улыбаться, Шалисса принялась помешивать содержимое чашки стеклянной палочкой,- Но вот в части знания трав сравниться с ней не мог никто.
Пару секунд я пытался сообразить, на что намекала Лисс, но потом обреченно покачал головой. Только одна нага, обладая сильным магическим потенциалом огненного типа, была помешана на травах, зельях и настоях до такой степени, что в её имя официально вошло название цветка.
- Значит, пурпурная...эмм…камелия?
- Орхидея, - поправила Шалисса, улыбаясь во все тридцать два с лишним зуба от удовольствия.
- Достойное наследие вышло у Алисии Алой Лилии, - я с благодарностью и максимально возможной осторожностью принял от архимагессы чашку с настоем и, морщась от горечи, отпил пару глотков, - Говоришь, художница? Не знал.
- Этот талант потомкам не передался, - нага скривила губы, - В отличие от её работ.
- Вот как…
Между нами повисло молчание, больше похожее на хрустальную завесу. Одно слово могло разбить её на мельчайшие осколки, но этот момент словно оттягивался всё дальше и дальше. Синие в золотистую крапинку глаза наги продолжали внимательно меня разглядывать с явным ожиданием какой-то реакции. Опровержения её диких догадок, быть может. Но нет, дражайшая Шалисса, придётся тебе принять правду, какой бы безумной она не казалась. Тем более, что додумалась ты до неё сама.
- Пожалуй, к послезавтрашнему утру мне удастся поставить вас на ноги, - нага привстала с кровати и вновь подхватила поднос. На её хорошеньком лице вновь появился нервный румянец, расползавшийся по коже неровными пятнами, - Тем более, что дольше задержаться вы никак не согласитесь. Надеюсь, вы понимаете, что вами придётся на время – неделю как минимум - воздержаться от использования магии, мастер, - Шалисса стушевалась и одними губами обозначила имя, которое не решалась произнести вслух с самого начала нашего разговора.
- Гил. Сейчас я только Гил и никто иной.
Шалисса неуверенно кивнула, понимая, но не до конца принимая мою позицию. В одну реку нельзя войти дважды, и я не горел желанием повторять одну и ту же ошибку. Мы строим будущее сами, но прошлое нам, к величайшему сожалению, придётся оставить как есть.
Прошлое…Совершенно дикая мысль вдруг возникла в мозгу, с каждой секундой обретая всё большую логичность. Я глухо застонал, но не от боли, а от осознания того, что в игре мне досталась лишь пара двоек против чужого «шута».
- Я ошибся, Лисс, снова ошибся… - слова прозвучали глухо и хрипло.
Нага непонимающе захлопала ресницами, точно зная, что я не мог сойти с ума за столь краткое время, но всё же не до конца понимая, о чем речь.
- Кирион…
- Он же не смог стать Мастером, тень признала его поражение, - в глазах волшебницы сквозило недоверие, смешанное с затаённым страхом. Я лишь покачал головой.
- В этом-то вся соль ошибки, - невеселая улыбка, больше похожая, наверное, на предсмертную гримасу ведомого на казнь, - Он стал Мастером. Не сейчас, но в прошлом, где он вызвал меня на бой и победил.
Шалисса ахнула и выронила поднос, позволяя бесценному фарфору превратиться в бесполезные осколки. Нага даже не заметила, впрочем. Её тело била крупная дрожь, чешуйки хвоста посветлели подобно тому, как на человека нашла бы мертвенная бледность. В расширившихся глазах волшебницы сквозил истинный ужас.
- Линкс, - она даже не прошептала – едва прохрипела проклятое имя.
- Всё так, - я с трудом приподнялся на локтях, чтобы встретиться с Лисс глазами, - Он стал тем, что так стремился уничтожить. Ирония времени, Лавос её пожри. И я своими руками помог завершить эту петлю, - из горла сам собой вырвался истерический смешок, - Проклятье! А ведь ветер же предупреждал! А я как был, так и остался глупцом…
Меж нами повисло молчание, неловкое, неприятное. Почему-то каждому из нас казалось, что прервать его будет крайне невежливо, а потому безмолвие затягивалось, слегка позволяя себя разбавить крикам чаек. Первой не выдержала Шалисса. Наклонилась и принялась собирать осколки сервиза руками, без магии. Она использовала рутинную работу как успокаивающий ритуал, как способ переключиться с бесплодных и отравляющих мыслей на полезные, пусть и не в крупном масштабе, действия.
- Я отлучусь на некоторое время, - нага вновь улыбалась, придя в полное согласие с собой – эта её способность резко приходить к умиротворению всегда меня поражала. Ошибки есть ошибки, но жизнь продолжается, а будущее бесконечно изменчиво. А значит – не о чем беспокоиться, - Нужно позаботиться об Аланне. За солиа ар'мэ нужен глаз да глаз, как бы чего не учудила.
- Да, - я, едва заметно улыбаясь, откинулся на подушки, намереваясь в полной мере воспользоваться выдавшимся шансом отдохнуть, - За моей тоже.

Кид, как ты там?

Предыдущая тема Следующая тема Вернуться к началу  Сообщение [Страница 1 из 1]

Права доступа к этому форуму:
Вы не можете отвечать на сообщения

 
Наши партнеры
Волшебный рейтинг игровых сайтов